Пенсионная реформа: игра в напёрстки

Внезапное, без объявления войны исключение людей с 37 до 50 лет из разрекламированной накопительной пенсионной системы вызвало шок и вновь привлекло внимание к особенностям пенсионной реформы. Впрочем, общество, терпя

Внезапное, без объявления войны исключение людей с 37 до 50 лет из разрекламированной накопительной пенсионной системы вызвало шок и вновь привлекло внимание к особенностям пенсионной реформы.

Впрочем, общество, терпя эти особенности, само провоцирует государство на все более хамское отношение к себе. Так, не предусмотрено гарантий даже сохранности пенсионных взносов, что при нестабильности рискованных (в том числе и российского) фондовых рынков и отрицательной в долгосрочной перспективе доходности финансовых инструментов, в которые может инвестировать Пенсионный фонд, означает отрицательную доходность пенсионных вложений и конфискационный характер реформы.

Этот абсурд не вызвал протеста - и в конце 2003 г. Пенсионный фонд устроил неприличную возню с пенсионными извещениями (по аналогии с распространенным почтовым мошенничеством эпохи застоя, названным "письмами счастья") , представив правительству заведомо недостоверные данные о сроках их рассылки и, по сути, организовав информационную блокаду населения. Общество, кроме отдельных энтузиастов, стерпело и это.

Затем руководитель Пенсионного фонда Михаил Зурабов получил повышение и стал министром здравоохранения и социального развития. Это дало урок всей бюрократии: в нынешней России поощряется пренебрежение населением и введение в заблуждение руководства. Этот смертельно опасный в своей наглядности пример также не вызвал протеста общества.

Теперь нам внезапно изменили "правила игры". Вызвано это недобором ЕСН в 2003 г. на 0,5% - даже в условиях баснословной конъюнктуры (в I квартале 2004 г. конъюнктура только улучшилась и планы были немного перевыполнены). Проблемы с ЕСН вызваны его несправедливостью: регрессивная шкала превращает честность в привилегию имущих и затрудняет администрирование: людей с наибольшим стимулом к уходу от налога слишком много, а взять с каждого из них нечего.

Но регрессивная шкала соответствует интересам богатых - и они указывали лишь на необходимость общего снижения налогов. Так как экономическая повестка дня государства определяется крупным бизнесом, решение правительства о снижении с 2005 г. эффективной (реально собираемой) ставки ЕСН на пять процентных пунктов было принято еще в апреле 2003 г. Однако после этого, при разработке конкретных деталей пенсионной реформы, представители правительства не удосужились подумать, как и за чей счет они будут снижать ЕСН. Возможно, тогда исполнение этого решения и не подразумевалось.

Однако выкристаллизовавшаяся стратегия государства в отношении бизнеса, при которой усиление неофициального давления сопровождается официальной либерализацией, потребовала выполнения обещаний.

Снижение начальной ставки ЕСН с 35,6% до 26% , по оценке Минфина, уменьшит его эффективную ставку на 5,28 процентного пункта - с 29,43% до 24,15%. На обязательное пенсионное страхование пойдет по-прежнему 14% , федеральному бюджету вместо 14% , также идущих на пенсии, достанется 6% (расчетные потери - 248,7 млрд руб. ) , фонду социального страхования - 3,2% вместо 4,0% (потери - 14,3 млрд руб. ) , фонду обязательного медицинского страхования - 2,8% вместо 3,6% (потери - 16,0 млрд руб. ).

Компенсировать выпадающие доходы будут не только нефтяники (их налогообложение вырастет на $2 млрд). Правительство надеется получить 31 млрд руб. за счет повышения собираемости ЕСН среди бедных (хотя для них уровень налогообложения фонда оплаты труда остается непосильным) и 63,1 млрд руб. - от роста ставки с 20% до 26% для зарабатывающих от 100 000 до 300 000 руб. в год ($300 - 900 в месяц).

Если у Сталина для реализации его планов под рукой было крестьянство, нынешним руководителям материалом для "выжимания соков" служит низшая часть "среднего класса", пытающаяся быть честной в условиях "управляемой демократии" - ничем не сдерживаемого торжества бюрократии, освободившейся от всякой ответственности перед обществом.

Общее сокращение поступлений по ЕСН, по оценке Минфина, - 185 млрд руб. , а дефицит Пенсионного фонда - 103 млрд руб.

Помимо возможной переориентации средств, идущих сейчас на социальную помощь, способом покрытия дефицита Пенсионного фонда уже стало исключение из накопительной пенсионной системы граждан среднего возраста. Их взносы в накопительную систему с 2005 г. пойдут на текущие нужды нынешних пенсионеров, в распределительную систему. Интересами будущих пенсионеров государство, не спрашивая их, пожертвовало ради интересов пенсионеров нынешних. Таким образом, государство занялось "проеданием" будущего уже в сегодняшних комфортных экономических условиях.

Это ударит и по частному пенсионному бизнесу, сократив потенциальное предложение пенсионных взносов, за которые можно было конкурировать, и по оставшимся в накопительной пенсионной системе молодым гражданам. В 2005 - 2007 гг. из их пенсионных платежей на их накопительные счета будет поступать не 6% , как было обещано, а лишь 4% их фонда оплаты труда. Кроме того, сокращение общего объема средств накопительной пенсионной системы в силу "эффекта масштаба" уменьшит их доходность.

На этом фоне предложение работникам всех возрастов вносить на накопительные счета дополнительно 4% своих доходов с получением дополнительной "премии" от государства в размере 2000 руб. в год носит откровенно издевательский характер.

Самое скверное, что в этой истории нельзя даже порадоваться за бизнес. Да, формально он получил огромный подарок - снижение начальной ставки ЕСН, но большинство частных предприятий в принципе не могло платить его. Основная часть его плательщиков - не бизнес, а бюджетные предприятия, для которых снижение ставки ЕСН - не стимулирование активности, а перекладывание денег из одного бюджетного кармана в другой.

Не все просто и с самим бизнесом. Может оказаться, что средства, официально оставляемые у бизнеса государством, тут же будут изыматься у него неофициально, в виде коррупционных доходов чиновничества. Снижение налогообложения может стать инструментом стимулирования не инвестиций и даже не потребления, а перераспределения средств из бюджета к "силовой олигархии".

Михаил Делягин, руководитель Института модернизации